Я семя хотел положить в борозду,
Оно закричало: "Я туда не пойду,
Я в тёмную землю совсем не хочу!
Я радуюсь солнечному лучу!
Хочу я на солнышке загорать,
Хочу о лучшей жизни мечтать,
Без света и воздуха уже к утру
Я в этой тёмной земле умру!"-
-"Но как же так, если ты не умрёшь,
Ты колоса злачного не принесёшь,
А колосу этому каждый рад,
Ведь он умножает тебя во сто крат!
И эти законы наш Бог сотворил,
Чтоб каждый по этим законам жил,
А если умрёшь ты этой порой,
Потом ты станешь пшеницы горой!"-
-"Да будет так."- оно согласилось
И тёплым слоем земли укрылось.
мораль:
Умри и ты для себя навсегда
И принесёшь очень много плода,
Будешь, как дерево у потока -
И лист не вянет и плод до срока.
Наталья Созонтова,
Новосибирск, Россия
Родилась, выросла и живу в Новосибирске. К Богу пришла через христианский реабилитационный центр - было 10 лет зависимости от наркотиков. Закончила библейскую школу "Победа" при церкви "Слово жизни". Занимаюсь бизнесом, дышу полной грудью и наслаждаюсь свободой, которую даровал мне мой Бог. e-mail автора:Natali@Sozontova.ru сайт автора:личная страница
Прочитано 9091 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
